70 лет назад на Виннитчине начали строить «сталинскую» дорогу. Она должна была стать частью стратегического автобана между тогдашним Ленинградом и границей с Румынией. Ужасную историю строительства этой трассы рассказывают по сей день — она лежит на костях каторжан.
По территории шести районов Виннитчины пролегла «сталинка» — из Житомирщины через 160 километров выходила на границу с Молдовой в городе Могилев-Подольский. Такое впечатление, что проектанты, как под линейку, отводили линию трассы. На ней нет ни одного крутого поворота. Лишь в нескольких местах надо слегка повернуть руль. Потому дорога напоминает стрелу. Правда, с подъемами и спусками. От того трасса будто плывет под колесами автомобиля. Еще одна особенность — дорога обходит почти все населенные пункты. Зато проходит неподалеку от большого железнодорожного узла — города Жмеринки. Все это свидетельствует о стратегическом характере «сталинки». Это название говорит само за себя: трассу проектировали и прокладывали по указанию вождя накануне Великой Отечественной войны. Она должна была соединить Ленинград с румынской границей, которая тогда проходила по Днестру, в частности, в районе города Могилева-Подольского на Виннитчине.
Строили трассу тюремщики. Это слово я услышал от 90-летней Александры Бедулы с хутора Демянова Млина. «Сталинку» бабушке видно из окна ее дома.
— В молодые годы я жила по ту сторону трассы, на хуторе Ленинка, это возле села Телиленцы, — говорит Александра Севастьяновна.
Присутствующий при разговоре зять Николай Семенович, в доме которого живет бабушка, говорит, что у тещи — стопроцентная память и хороший слух. А вот зрение... И ноги уже не слушаются. Не встает с кровати.
— Мой муж, — вспоминает собеседница, — был кладовщиком у тех, кто охранял тюремщиков. Выдавал им все, что надо было для работы. Склад был в церкви в селе Кацмазов, это недалеко отсюда, за холмом. За этим селом стоял лагерь. Еще один был ближе к нам, в Слободе Носковецкой. За поворотом с трассы есть тупик. Там они и квартировали. Сначала в палатках, а потом слепили какие-то бараки. Муж у них долго не работал, потому что его забрали в армию. Но когда у нас была свадьба, он договорился с начальниками охраны, чтобы дали музыкантов. Помню, как играла музыка во дворе. Я мужа не раз спрашивала, зачем им эта музыка. А он смеялся, чтобы лучше работали. А работа была каторжная. Все вручную. Техники — никакой. Тачками землю возили. Лопатами вкапывались там, где было мягко и надо было трамбовать насыпь. Эти трубы, которые стоят в ложбинах, еще они положили. Круглый год рыли землю, как кроты.
Охрана близко никого не подпускала. Но мальчишки все равно как-то пробирались. На деревья залезали, чтобы хоть что-то увидеть. Говорили, что очень страшные были дяди с тачками. Худые, как стебли. Марию Басистую брали туда еду варить. Она жаловалась, что такой баландой лишь скот кормить. Но лучше не было. Где на такую тьму людей продовольствия набрать. Тюремщиков были тысячи. Говорили, что их из-за решеток невесть-откуда выпустили и бросили сюда. Ой, сколько их здесь осталось! Летят теперь машины по их костям.
«Зековские» лагеря стояли по всей трассе. В Приветном Мурованокуриловецкого района крестьяне рассказывают, что заключенных содержали в бараках из досок. В Романкове (ныне — украинское) тоже показывают место, которое было тогда обтянуто колючей проволокой. Но ни в этих селах, ни в уже упомянутых — Кацмазове, Носковцах, Слободе Носковецкой, не помнят, чтобы кто-то из старожилов рассказывал о похоронах тюремщиков. Где падали, там и оставались навсегда. Так полагают жители сел, близлежащих к «сталинке». Возможно, с течением времени эта «белая» страница заинтересует кого-то из историков и они с документами в руках прольют свет на строительство этого объекта военного назначения.
С того места, где поворот на Слободу Носковецкую, как на ладони, видно огромную насыпь. Она имеет форму большого кресла. Даже выделяются подлокотники. Массивная спинка упирается в возвышенность котловины, где соорудили «трон». Этот «объект» больше всего окутан таинственностью. Все называют земляное сооружение «троном» или «креслом» для Сталина. Насыпали его с одной целью: преподнести сюрприз для вождя. Вдруг он изъявит желание проехать по дороге...
Моя собеседница, как и многие другие жители соседних сел, помнит, что землю для этой насыпи узники носили в... фуражках. С тачками на трон нельзя было. Если бы такое кто-то допустил, остался бы без головы. «Кресло» вышло удачным и очень надежным. 70 лет прошло с того времени, а ему — ничего. Только березка выросла и несколько кустов...
— Знал бы вождь, какое место выбрали для него, имел бы Берия работу!..
В окружающих селах — Телелинцах, Носковцах и Слободе Носковецкой — эту котловину называют турецкой крепостью. Название древнее. Никто и не припомнит, откуда оно пошло. Люди рассказывают, что на том месте, где нынче сталинский «трон», есть старая могила. По одной из версий, в ней похоронены девушки. Чтобы не сдаться в плен туркам, они наложили на себя руки. Насыпь на могиле использовали за основу для кресла.
Это очень страшное место. На нем погибло много людей. Там сыч кричит ночью — эхо идет такое, что волосы дыбом встают. Как начнешь петлять — до утра дороги не найдешь. Хорошо, если это произойдет летом... Шоферам ночью, бывает, мерещится одно и то же видение: девушка в белом, в венке. Как-то, когда еще не было асфальта, один застрял на молоковозе и задремал в кабине. А когда ночью прибежал домой, то его не узнали — лицо исказилось от страха.
— Это место мне тоже запомнилось, — говорит 46-летняя жительница Телиленец Валентина Бидула. — Когда умирала моя мама, попросила, чтобы дети собрались возле нее. Сестра живет в Жмеринке. За ней поехала дочь. Повез ее парень на мотоцикле. Была осень. Темнело рано. Когда они возвращались назад, именно на этом «сталинском» участке дороги их ударила фура. Шофер даже не остановился. К счастью, следом ехали добрые люди. Дочь тогда 13 дней пролежала в реанимации. Была на волоске от смерти. В больницу попал и ее парень. Но тяжелее всего от удара пострадала сестра, у которой был поврежден позвоночник. Надо благодарить судьбу, что она выбрались из беды. Но сколько было переживаний — мама в гробу, дети и сестра — в больнице...
На противоположной от «кресла» стороне дороги — небольшой памятный знак с надписью: «Подзигун Александр Никифорович, трагически погиб 30.04.1990 г.». Чуть дальше — стела из черного мрамора. На ней — четыре портрета еще молодых офицеров милиции. В тот дождливый вечер 11 июля 1998 года заместитель начальника ГАИ подполковник милиции Сергей Берчук, а также капитан Леонид Матяш, два старших лейтенанта Сергей Сергеев и Виктор Франчук возвращались в Винницу из Могилева-Подольского после выполнения сложного задания. На встречную полосу неожиданно выехал тяжеловесный автомобиль, который пытался обгонять их. Все четверо в милицейских «Жигулях» из-за лобного столкновения погибли на месте аварии. Недавно на этом месте «сталинка» забрала еще одну жизнь. Водитель легковушки врезался сзади в автобус. От полученных травм погиб на месте.
Как неожиданно начали строить «сталинку», так же неожиданно и прекратили работы. Было это в конце 1940 года. Кое-кто из историков объясняет это тем, что необходимость в ней отпала после перенесения границы с Румынией с берегов Днестра на берега Прута. Такие изменения в территориальном делении произошли после того, как в состав СССР вошла Бессарабия.
36 лет трасса ждала завершения работ. Узники сделали только основу и грунтовую насыпь для твердого покрытия. В 1976 году виннитчане взялись довести дело до конца. Штаб по строительству возглавил тогдашний заместитель председателя облисполкома Николай Туник. На строительстве он проявил свои лучшие качества руководителя. И вскоре, в начале 80-х, по «сталинке» открыли движение.
Особенно удобной стала новая трасса для жителей тех районов, через которые она проходит. Почти на 50 километров сократилось расстояние между областным центром и Могилевом-Подольским. Ближе к Виннице стал и райцентр Мурованые Куриловцы.
Тогда дорога получила статус республиканского значения. А это значит, что ее содержали за средства бюджета. Но за время независимости «сталинку» «порвали на куски». Именно так выразился один из специалистов Винницкого «Облавтодора» Григорий Сорока. Тогда, в конце 70-х, он работал руководителем этой организации, которая осуществляла основные работы. Середину трассы — от перекрестка, который ведет на Бар, и к тому месту, где она пересекается с трассой Винница—Хмельницкий, — отделили и отнесли к категории дорог местного значения. Остаток дороги имеет статус государственного значения. Это сразу сказалось на разнице в финансировании. На государственную часть пути перепадает больше средств. Виннитчане пытаются убедить «Укравтодор» в нелогичности такого шага. Собеседник говорит, что последнее письмо по этому поводу отправили в Киев в конце минувшего года. Но пока их не принимают во внимание.
Обсудить статью на Форуме...
|
|
